Я по тебе очень сильно скучаю...
Заболело сердце у меня
Среди поля чистого.
Расседлаю своего коня
Буйного да быстрого.
Золотую гриву расчешу
Ласковыми гребнями,
Воздухом одним с тобой дышу,
Друг ты мой серебряный.
Облака над речкою клубят.
Помню в день гороховый
Из-под кобылицы взял тебя
Жеребенком крохотным.
Норовил за палец укусить,
Все козлил да взбрыкивал.
Понял я тогда: друзьями быть
Нам с тобою выпало.
И с тех пор стало тесно мне в доме моем
И в веселую ночь, и задумчивым днем.
И с тех пор стали мне так нужны облака,
Стали зорче глаза, стала тверже рука.
Не по дням ты рос, а по часам,
Ворожен цыганкою.
Стала молоком тебе роса,
Стала степь полянкою.
Помню, как набегаешься всласть
Да гулять замаешься,
Скачешь, как чумной, на коновязь,
Да в пыли валяешься.
Ну а дед мой седой
Усмехался в усы,
Все кричал: «Вот шальной,
Весь в отца, сукин сын!»
Тот был тоже мастак
Уходить от погонь,
От ушей до хвоста
Весь горел, только тронь.
Никого к себе не подпускал
Даже с белым сахаром.
Мамку раз до смерти напугал,
Охала да ахала:
«Ох, смотри, сыночек, пропадешь,
С кручи дурнем сброшенный!»
Только знал я, что не подведешь
Ты меня, хороший мой.
Так что, милый, скачи да людей позови.
Что-то обруч стальной сильно сердце сдавил.
Ну а будет напрасным далекий твой путь,
Ты себя сбереги, да меня не забудь.
Заболело сердце у меня
Среди поля чистого.
Расседлаю своего коня
Буйного да быстрого,
Золотую гриву расчешу
Ласковыми гребнями.
Воздухом одним с тобой дышу,
Друг ты мой серебряный.
Среди поля чистого.
Расседлаю своего коня
Буйного да быстрого.
Золотую гриву расчешу
Ласковыми гребнями,
Воздухом одним с тобой дышу,
Друг ты мой серебряный.
Облака над речкою клубят.
Помню в день гороховый
Из-под кобылицы взял тебя
Жеребенком крохотным.
Норовил за палец укусить,
Все козлил да взбрыкивал.
Понял я тогда: друзьями быть
Нам с тобою выпало.
И с тех пор стало тесно мне в доме моем
И в веселую ночь, и задумчивым днем.
И с тех пор стали мне так нужны облака,
Стали зорче глаза, стала тверже рука.
Не по дням ты рос, а по часам,
Ворожен цыганкою.
Стала молоком тебе роса,
Стала степь полянкою.
Помню, как набегаешься всласть
Да гулять замаешься,
Скачешь, как чумной, на коновязь,
Да в пыли валяешься.
Ну а дед мой седой
Усмехался в усы,
Все кричал: «Вот шальной,
Весь в отца, сукин сын!»
Тот был тоже мастак
Уходить от погонь,
От ушей до хвоста
Весь горел, только тронь.
Никого к себе не подпускал
Даже с белым сахаром.
Мамку раз до смерти напугал,
Охала да ахала:
«Ох, смотри, сыночек, пропадешь,
С кручи дурнем сброшенный!»
Только знал я, что не подведешь
Ты меня, хороший мой.
Так что, милый, скачи да людей позови.
Что-то обруч стальной сильно сердце сдавил.
Ну а будет напрасным далекий твой путь,
Ты себя сбереги, да меня не забудь.
Заболело сердце у меня
Среди поля чистого.
Расседлаю своего коня
Буйного да быстрого,
Золотую гриву расчешу
Ласковыми гребнями.
Воздухом одним с тобой дышу,
Друг ты мой серебряный.
-
-
28.05.2005 в 21:26Жеребец Элвис. Рождён в 1998 году в Гаврило-Пасаде. Характер - энергичный. Неофициальных кличек не имеет. Прекрасный претендент на участие в рекламе батареек "Дюраселл". Со свежими силами готов носится по манежу часами. Соответственно его качествам Запашные подобрали для него скоростные и темповые трюки. В молодости имел брата-погодку, который, к сожалению, пал из-за осложнившегося порока кишечника. Серый окрас в яблоко в скором времени должен изменится в чисто белый, давая шанс претендовать на звание самой красивой лошади в номере.Свою работу выполняет с удовольствием, по окончании которой считает своим долгом подойти к тому, кто его выпускал на трюк, и молча уставившись на него, выпрашивать сухарик или другое угощение. Умер 1 апреля 2005 года.